Проверить “синусоиду времён” можно быстрым и оригинальным способом. Давайте возьмем в руки “Божественную комедию” Данте Алигьери (1265–1321, линии № 5–6)), и составим список исторических лиц, упоминаемых в произведении. “Божественную комедию” не зря называют энциклопедией средневековья; здесь перечислено около двух сотен персонажей, в основном реальных лиц.

Если традиционная версия истории верна, то можно ожидать, что многочисленные античные и средневековые знаменитости расположатся на всей шкале времени приблизительно поровну, или с нарастанием от античности ко времени автора.

Но этого не происходит. Составив график без учета нашей синусоиды, мы обнаруживаем, что биографические знания Данте имеют очень “неровный” характер. Но еще более поразительной становится эта картина, если расставить упомянутых писателем исторических героев по “линиям веков” нашей синусоиды, с учетом римской, византийской и арабской волн: теперь мы видим три ясных пика.

Причем оказывается, что между пиками пусто, то есть на всех траках выше линии жизни самого Данте он никого не знает! Это может быть только в том случае, если “древние” греки и римляне, жившие в любом веке выше линии № 6, жили позже Данте.

Ведь мы не видим ни одного персонажа на линиях № 7–9 кроме трех человек, которые вполне могли попасть сюда в результате любой случайной ошибки, или их наличие может быть объяснено поздними вставками. В любом случае, равномерного нарастания знаний Данте о прошлом не наблюдается, а “всплески” этих знаний становятся еще “острее”.

Перечислим же всех его персонажей, расставив их по тракам, выделив героев “римской” волны курсивом.

Результат подсчета упомянутых Данте человек по линиям веков приведен в таблице.

Историки возразят, что мы специально сконструировали такую схему, в которой удалось “спрятать” персонажей линий № 7–9 внутри таблицы. Например, все римляне, жившие во II веке до н.э. – II веке н.э. оказались почему-то “современниками” Данте. Отвечаем.

Как показано выше, в рамках традиционной хронологии график распределения персонажей по векам тоже выглядит ненормально. Даже если мы учтем римлян не по “римской” волне, а по стандартной греческой синусоиде, никак это не объяснит нам, почему же Данте, зная этих римлян и упоминая их, не упоминает ни одного грека того же периода. В его списке нет ни Пифагора, ни Гермеса Трисмегиста, и уж совсем удивительно, что нет в нем таких всемирно известных лиц, как Апулей, Архимед, Герон, Гиппарх, Тацит, Эратосфен, и десятков других.

Потому и появилась специальная “римская” волна синусоиды, что “уши” римского анахронизма посреди античной истории очень заметны! Этому совпадению римской истории II–I веков с греческой историей V–IV веков до н.э. сами историки присвоили название “аттикизм”.

“АТТИКИЗМ, лит. направление в др.-греч. и отчасти в др.-рим. риторике. Развилось во 2 в. до н.э. как реакция на азианизм, культивировало “подражание классикам” — соблюдение языковых норм аттич. прозаиков 5 в. до н.э., простоту и строгость стиля. В области стиля А. уступил азианизму, но в области языка одержал верх: имитация языка аттич. прозы многовековой давности осталась идеалом всего позднеантич. греч. красноречия” (из Литературного энциклопедического словаря”.

Что означает этот самый “аттикизм”? А означает он лишь одно: в XVI веке хронологи датировали латинскую культуру Византийской империи предшествовавших XIII–XIV веков как культуру II–I веков до н.э., а греческую ее часть — как культуру V–IV веков до н.э. Так в истории образовался некий “зигзаг”: греческая культура, пройдя свой путь от V до II века до н.э., “уткнулась” сама в себя, но уже в изображении римлян якобы II века, а затем еще и “возродилась” в XIV веке. Объяснить, с какой стати развившаяся культура возвращается к своим истокам трех-четырехсотлетней (!!!) давности, совершенно невозможно, с точки зрения здравого смысла. Но литературоведение, вслед за историей, и здравый смысл превозмогает: вот, говорят, развился такой “аттикизм” вопреки “азианизму”, и можно прекращать дискуссию.

Из этой хитрости, придуманной в угоду традиционной истории, развилось и представление об “обходных путях” римской литературы: дескать, Вергилий есть римский Гомер, Саллюстий — римский Фукидид, Тит Ливий состязается с Платоном и Демокритом. Почему бы римским авторам II века до н.э. не посостязаться с греческими авторам того же века? Но они для римлян будто не существуют!

“Чтобы вернуться к патриотическому эпосу Невия и Энния и дальше, к отечественным преданиям самой седой древности, Вергилий нуждался в уроках Гомера и Аполлония Родосского, в блужданиях по буколическому миру Феокрита, в поэтической культуре неотериков”, — пишет С. Аверинцев в книге “Поэтика древнеримской литературы”.

Вот он, “обходной путь”! Уточняем: Вергилий (I век до н.э.), желая вернуться к эпосу римлян Энния и Невия (II до н.э.) страшно нуждается в Аполлонии Родосском (III до н.э.) и греке Гомере (между XII и VI до н.э.), но предварительно должен поблуждать по культуре неотериков (“новых поэтов”) своего I века до н.э., сначала заглянув к греку Феокриту (конец IV – первая половина III до н.э.).

Этот хронологический зигзаг, верно подмеченный С. Аверинцевым, исчезнет, как только мы сложим вместе все “волны” и “траки” синусоиды. И окажется, что Вергилий — прямой продолжатель Гомера и современник Феокрита, а Энний и Невий (как и Аполлоний Родосский, возможно) — просто его последователи, хоть и менее талантливые. Кстати, римский комедиограф Плавт называет римлянина Невия poeta barbarus (“варварский поэт”). Может быть, Плавт грек?

История совершенно упускает из виду, что в средневековье существовало как минимум две Греции и два Рима. Византийскую (Ромейскую) империю называли Грецией (на Руси даже в XVII веке), а южную Италию с Сицилией, подчиненные Константинополю, называли даже Великой Грецией. До распада единой империи, включавшей в себя и всю Европу тоже, на две части, восточную и западную, Константинополь (он же Царьград) был Римом, столицей римских императоров, и итальянский Рим тоже был Римом. Итак, имеется две Греции, и в каждой столица — Рим. Когда Скалигер сочинял свою историю, он события греческого Рима (Константинополя) сдвинул дальше, чем события итальянского Рима. В результате получилось, будто поэты “древнего Рима” не знают своих современников, поэтов Греции, но знают их предшественников, — которые на самом-то деле и есть их современники, и вся их “сложная” история — это история средневековья и Возрождения.

С. Аверинцев продолжает:

“В конце III в. до н. э. влиятельные аристократы города Рима Фабий Пиктор и Цинций Алимент излагают отечественную историю на международном языке эллинистической цивилизации (на греческом), как до них Берос излагал на этом же языке вавилонскую историю, а Манефон — египетскую. За ними последовали Публий Корнелий Сципион Африканский, сын Сципиона Старшего, Гай Ацилий, Авл Постумий Альбин, превращавшие римскую аналистику в составную часть учености эллинизма. Довольно характерно, что Ацилий говорил об основании Рима греками”.

Итак, в эпоху Возрождения еще помнили “об основании Рима греками”. Да, скалигеровская хронология задает множество загадок. Тем, кто не до конца разобрался в ее оккультных корнях, постоянно приходится говорить о фальсификации письменных источников. И немудрено! Ведь на сочинениях писателей и историков эпохи “древнего” эллинизма то и дело лежит отпечаток Ренессанса, времени великих географических открытий и предвидения успехов науки XVII века.

Дополнительную сложность дает бытование в какой-то период двух государственных языков империи: греческого и латыни. Фабий Пиктор (точно римлянин) пишет о римской истории по-гречески, а грек Ливий Андроник пишет о приключениях Одиссея на латыни. Как же расставить их на этой схеме? Куда поставить африканца Теренция или кельта Станция Цецилия?

Закономерное развитие культуры требует, чтобы в литературном процессе не возникало полос бесплодия, хотя традиционная хронология и вынуждает литературоведов как-то объяснять их наличие. Можно допустить, что римские авторы проявляли повышенный интерес к греческой литературе многовековой давности. Но почему их интерес к современной им греческой литературе так ничтожен? И почему греческие авторы не переводили римлян, принадлежащих в империи к власть имущим? В целях пропаганды “римского образа жизни” их следовало обязать к такому труду, но этого не было сделано, — и этот факт необъясним в рамках традиционной истории, но понятен, если перейти к нашей версии.

Нужно учесть и другие важные обстоятельства. В средневековье писатели и ученые часто брали себе прозвища знаменитостей прошлого, или их называли громкими именами в знак признания заслуг. Например, астронома Ал-Кушчи (XV век) звали “Птолемеем”; Ибн Сина и Ибн Рушд могли носить прозвища неких Авиценны и Аверроэса из XII – XIII веков, известных в Европе, и сами были, скорее всего, европейцами. Ну, не было до какого-то момента слов “астроном” и “географ”, а был слово птолемей, и каждого, кто занимался тем же, чем и Птолемей, вполне могли прозывать так же.

А имена некоторых из числа упомянутых в книге Данте героев, таких как Саладин, Сципион и т.п., могли принадлежать просто мифическим персонажам, и уже средневековые европейцы награждали ими своих современников, будь те из XII или XVI века. То, что Сципион, упомянутый в книге Данте — “Африканский”, является мнением комментатора, а на деле Сципионов (в том числе “Африканских”) в традиционной истории немало: Корнелий Сципион Публий, консул (218 до н.э.); Корнелий Сципион Публий Африканский, консул (205 и 194 до н.э.), победитель Ганнибала во 2-й Пунической войне; Корнелий Сципион Эмилиан Публий Африканский (185–129 до н.э.), разрушивший Карфаген и, вполне может быть, победивший в 3-й Пунической войне очередного Ганнибала, ведь Ганнибал — тоже родовая фамилия, имевшая “ответвления”, например, Газдрубалов. У Тита Ливия упомянуты три разных пунийских военачальника по имени Ганнибал, и семь по имени Газдрубал.

У Данте мы встречаем Зенона, но что это за Зенон — из Китиона или из Элеи, — тоже неизвестно. А такими именами, как Карл Великий или Юстиниан (что значит “Законодатель”), могли звать вообще любого правителя любой губернии.

Кстати, очень показательно, что Данте расположил римского императора Юстиниана в раю. Это наш 2-й трак, линия № 6, а VI век по “византийской” волне = XIV реальному веку. Скорее всего, сам Данте жил в то время, когда Юстиниан правил в Константинополе, и в таком случае имя Законодателя мог носить Михаил IX Палеолог. Сам “Законодатель” так представляется в поэме:

Был кесарь я, теперь — Юстиниан...

Что это означает? “Раньше я был Тиберий” (или Траян, или любой другой кесарь), “а теперь — Юстиниан”?.. В таком случае, почему не Михаил IX Палеолог?.. Все это, как и то, что поэты средних веков сочиняли стихи за древнегреческого Анакреонта, как и многое другое, хорошо известно историкам и литературоведам, но обычно не афишируется, чтобы не порождать в умах излишних сомнений. А нам стесняться нечего; истина дороже.

Историкам очень хорошо известно, что правивший в XIII веке император Священной Римской империи Фридрих II Гогенштауфен именовался в документах Цезарем Августом; его Конституции носят название “Книг Августа”; на чеканившихся им золотых монетах (августалиях) он изображен в лавровом венке и одеянии “римских” цезарей, на обороте — римский орел и надпись: “Римский император Цезарь Август”. Перед нами чистейший, без примесей римский император! И точно так же, как “исторические” римские императоры, он воевал с христианством!

Манифесты папы Григория IX, направленные против этого Августа, написаны языком Апокалипсиса, с прямыми заимствованиями из этого документа, будто бы и не промчалось более тысячи лет:

“Выходит из моря зверь, преисполненный богохульства, ноги у него, как у медведя, а пасть у него, как пасть у бешеного льва, а другие члены, как у леопарда, и изрыгает он хулу на имя Божие… Своими железными когтями и зубами жаждет он все сокрушить и своими ногами растоптать мир”. Так пишет папа в 1239 году, а затем сообщает о ереси Фридриха, — якобы он заявлял, что мир ввели в заблуждение три обманщика: Иисус Христос, Моисей и Магомет, что “глупцы все, кто верит, что Бог мог родиться от девы”.

В “Божественной комедии” Данте упомянут канцлер и фаворит этого императора Пьер делла Винья, который впал в немилость, был заточен в тюрьму, ослеплен, и покончил с собой в 1249 году. Он спокойно называет своего императора Августом (“Ад”, песнь 13, 58), и это не вызывает возражений у беседующих с ним:

Я тот, кто оба сберегал ключа

Но в “Божественной комедии” нет целой толпы других римских императоров: Калигулы, Клавдия, Нерона, Веспасиана, Адриана и прочих. Или они жили позже Данте, или в поэме названы только их средневековые имена, и один лишь Цезарь Август именуется также и Федериком.

Поэт живет в XIV веке, лучше всего знает деятелей XIII и XIV веков (в которых встречает императора Августа) и по тем же линиями — деятелей (в том числе императоров) I века до н.э. – I века н.э., но не пишет ни о каких греках старших “линий”, и не упоминает не только многих героев римской истории, но и византийской. Из византийцев у него нет императрицы Ирины, императоров Константина Копронима (Навозоименного) и Михаила Пьяницы, очень известных в свое время, если судить по истории, и многих, многих других. Пропало все иконоборство, начиная от Льва Иконокласта (VIII век). Кто-то из “пропавших” деятелей относится к линии № 7, и Данте просто до них не дожил. Но нет в его книге византийцев IX века, а век этот расположен на линии № 5 “византийской” волны и относится к родному Дантову XIV веку.

Куда же девались эти императоры и другие деятели? Видимо, вместо их греческих имен Данте использовал их латинские прозвища, и они тоже оказались в “Древнем Риме”. Туда же, в число героев мифической “древней” истории могли попасть отсутствующие в “Божественной комедии” участники Крестовых войн. Нет у Данте ни папы Иннокентия III, ни императоров Латинской крестоносной империи, ни королей Иерусалимских, нет вообще всей этой эпопеи.

Ведь это невозможно: зная о Гомере и о Троянской войне минус XIII века, Данте ни словом не вспоминает о важнейших событиях и героях своего родного, реального XIII века. И речь не только о крестоносцах! Чингисхан, величайший и ужаснейший завоеватель всех времен и народов, умер лет за сорок до рождения самого Данте, но в списке поэта такого имени нет ни среди попавших в ад, ни среди удостоенных рая. Нет его и в чистилище. Неужели Данте его не знает?! Допустим, что не знает, но хотя бы имя Батыя, воевавшего с европейцами на европейской же территории, ему известно?.. Нет. Вообще он не знает Монголии, при его жизни владеющей половиной мира, а “на том свете” если и отыскивает каких-то военных гениев, то только совсем древних, вроде Александра Македонского.

Итак, Данте — автор линии № 6, знает персонажей человеческой истории, живших на линиях не выше линии № 6. Посмотрим же теперь, кого упоминают в своих произведениях авторы более высоких линий, например, Франсуа Рабле (1494–1553, линия № 8). По поводу его романа “Гаргантюа и Пантагрюэль” литературоведы сообщают нам, что “роман его стоит у высокого подъема ренессансной волны, как “Божественная комедия” Данте стоит у истоков Ренессанса. Обе книги по своему охвату — энциклопедии...”

Что ж, продолжим экспериментальную проверку теории о совпадениях по “линиям веков”. У Рабле должны упоминаться античные философы, поэты, политические деятели вплоть до линии № 8.

Сюда не вписаны персонажи 4-го трака, линия № 4, — герои Гомеровского эпоса минус XIII века Ахилл, Агамемнон, Нестор, Приам и Пирр. Без них общая таблица итогов по книге Рабле такова:

К сожалению, это не полный список; некоторых персонажей не удалось датировать или идентифицировать. Однако нас интересуют не отдельные упоминаемые лица, а общая тенденция: в романе Рабле римляне и греки линий № 7–8 встречаются сплошь и рядом!

И опять, как и в случае с Данте, автор линии № 8 не знает многих “древних” деятелей своей линии и вообще никого — линии № 9. Рабле не известны: Филон Ларисский, Антиох Аскалонский, Стратон, Панэтий, Посидоний, Гиппарх, Гиппал, Полибий…

А кстати, для нас очень показательно, что Франсуа Рабле (1494–1553) не знает историка и писателя Полибия (200–120 до н.э.), а Жан Боден (1530–1596) очень его любит, постоянно на него ссылается и ставит другим в пример. Это может быть только в том случае, если Полибий жил одновременно с Рабле, но стал известен позже. Ведь тогда не то что сети Интернет, но даже газет и научных журналов не было. И в самом деле, по возрасту Боден младше Рабле на 36 лет, пережил же он его на 43 года.

В отличие от Данте, Жан Боден интересуется в большей степени историей, а потому своих “современников”-антиков упоминают чаще, чем современников просто. На линии № 9, то есть выше его собственной жизни, обнаруживаются только два лица, и оба минус I века, это Страбон (64–20) и Веллий Патеркул.

Таблица упоминания персонажей для Бодена выглядит так:

Если же сравнить графики, составленные для Рабле и для Бодена без учета нашей синусоиды, то есть по всей “шкале времен”, то и в этом случае мы увидим ненормальное распределение — с необъяснимыми “взлетами” и провалами, как и в случае с Данте. Надо, конечно, учитывать, что у этих авторов были разные сферы интересов: один был писателем, другой — историком права.

Чосера, который умер в 1400 году (окончание линии № 6) тоже считают энциклопедией — “Энциклопедией английского средневековья”. Хоть у него упоминается менее полусотни исторических деятелей, будет интересно сравнить данные по Чосеру с двумя другими “энциклопедиями”: Данте и Рабле. В его списке встречаются люди линии № 7–8, чего не должно быть, но объясняется и тем, что не только даты жизни Чосера приблизительны (он мог жить в начале XV века), и тем, что его Кентерберийские рассказы были очень популярны и могли быть дополнены переписчиками после его смерти. Недаром литературовед И. Кашкин пишет, что это произведение “выходит за рамки средневековья”.

График для Чосера без разбивки по линиям веков выглядит так:

Примечательна таблица для Макиавелли (1469–1527). Ни одного персонажа выше линии № 8, и так же, как у других авторов “Возрождения”, нет никого ниже линии № 3. Однако античных греков и римлян Макиавелли знает существенно больше в количественном отношении, чем своих современников, а “пробелы” в знаниях этого эрудита достигают 800 лет!.. Это ли не доказательство, что вся хронология смонтирована Скалигером? В своих книгах Макиавелли дат жизни упоминаемых им персонажей не указывает, эти даты появились позже, и в результате искусственность нашей традиционной истории ярко проясняется в таблице распределения упоминаемых в трудах Макиавелли исторических персонажей.

А чтобы сделать картину еще более яркой, приведем суммарный график для всех упомянутых в этой главе авторов: Данте, Рабле, Чосера, Бодена, Макиавелли. Здесь кривая pis-1 показывает значения по всем линиям только 1-го трака, а кривая pis-2 — значения по общему результату, включая 1-й трак. Как и в предыдущих случаях, по оси абсцисс отложены номера линий веков от 1 до 9, по оси ординат — условная численность упоминаемых человек.

Численность названа условной, потому что график построен по методу наименьших квадратов, а его распределение нормировано, то есть интеграл первой и второй кривой одинаковый. В реальности суммарный график pis-2 должен быть в два с половиной раза выше графика pis-1 (по 1-му траку), что понятно, поскольку в общую сумму входит и численность персонажей 1-го трака.

“Всплеск” на уровне линий № 5–6, или XIII–XIV века вызван тем, что отсюда мы и начали наше исследование — с Данте, жившего в XIII – XIV веках. До линии № 3 никто из авторов “Возрождения” не упоминает участников исторического процесса, а имена, упомянутые у Данте, известны всем последующим. Также отметим, что нет среди авторов ни одного, прожившего целиком XVII век, а Данте не прожил до конца и XIV век.

А теперь добавим к нашему исследованию еще одного автора —Плутарха (ок. 45 – ок. 127), знаменитого древнегреческого писателя и историка, автора “Сравнительных жизнеописаний” выдающихся греков и римлян. Вот на его графике мы никаких всплесков не найдем. А ведь вся разница между ним и, например, Данте, в том, что Плутарх не упоминает в своих работах северных итальянцев, поскольку был жителем самой сильной империи мира. Точно также в современных русских “светских” журналах две трети упоминаемых лиц — американские актеры, а в журналах США, наверное, не пишут о русских знаменитостях.

Если даже эти расчеты и графики историки не сочтут доказательством неверности традиционной хронологии, то тогда мы и не знаем, что может послужить для них доказательством. Разве что изобретение машины времени и непосредственная проверка на месте. Но не будет ли достаточным, что “на месте” побывали Данте, Чосер, Макиавелли, Рабле, Боден, Плутарх?..