Пока невозможно сказать точно, какими методами пользовался Иосиф Скалигер при составлении своей хронологии. Он использовал Священное писание и труды предшествовавших богословов, это точно. Применял астрономические расчеты для проверки летописных сообщений о затмениях и других небесных явлениях. Был знаком с нумерологическими приемами, то есть магической математикой, выработанной масонами, и применял эти приемы, во всяком случае, их применяли его предшественники, чьи работы он знал и использовал.

А какие методы для проверки скалигеровской хронологии выработал Исаак Ньютон? Рассмотрим их, поскольку они очень важны. А для объективности изложения воспользуемся статьей С.Я. Лурье из юбилейного сборника, выпущенного к 300-летию ученого.

1. Параллелизмы.

Вот как этот метод описывает С.Я. Лурье:

“Главной задачей Ньютона было такое сокращение египетской и греческой хронологий, чтобы они пришли в гармонию с хронологией библейской. Так как, по Манефону, египетские цари непрерывно царствовали более 15 000 лет, то простые приемы (сокращение длительности каждого царствования и т.п.) не могли привести к нужным результатам. Оставался радикальный приём — отожествление и выбрасывание: царь А отожествлялся на основании ряда признаков с царем В, жившим за много лет после него. Так как А и В тождественны, то ясно, что царей, правивших между А и В, в действительности не могло существовать; значит, они выдуманы египетскими жрецами, чтобы прославить древность своего народа”.

Для С.Я. Лурье такое “выбрасывание” — покушение на существующий у него в голове шаблон. Он-то твердо знает (правда, откуда?) что эти цари были, а ему предлагают их выкинуть. Все равно как человеку, который живет в обычных условиях и знает о чередовании дня и ночи в течение суток, сообщить, что день и ночь могут длиться по полгода. Он это просто отвергнет, да еще и обсмеёт.

Н.А. Морозов независимо от Ньютона пользовался этим же методом, но называл его статистическим.

“Статистический метод, — писал он, — состоит в сопоставлении друг с другом многократно повторяющихся явлений и в обработке их деталей с точки зрения теории вероятностей. Образчиком этого метода служит … сопоставление родословной Ра-Мессу II с родословной евангельского Христа, а также диаграмматические сравнения времен продолжительности царствования царей “израильских” и “иудейских” с царями Латино-Эллино-Сирийско-Египетской империи после Константина I и т. д.”

2. Лингвистика.

Опять обратимся к С.Я. Лурье:

“Как и у других его современников, большую роль в системе Ньютона играет толкование собственных имен из малоизвестных языков; этот приём, как известно, до сих пор даёт возможность доморощенным лингвистам срывать дешёвые лавры”.

По ходу дела заметим, что здесь историк допускает явный намек на работы Н.А. Морозова, который высказывался так:

“Лингвистический метод, особенно выявление смысла собственных имен, — …часто с поразительной ясностью вырисовывает мифичность всего рассказа. Возьмем хотя бы начало библейской книги Бытие: “Супруга Адама Ева родила ему Каина и Авеля, и Каин убил Авеля”. По внешности это вполне исторично, а переведите здесь собственные имена по их смыслу, и выйдет “Жизнь, супруга Человека, родила ему Труд и Отдых, и Труд убил Отдых”. Вместо историчности обнаружилась аллегоричность. И такими курьезами полна вся древняя история”.

Если отсутствует книгопечатание и, следовательно, общие правила написания всяких имен (да и вообще написания слов), — а слышим мы все по-разному, да и читаем, кстати, тоже, то как же можно обойтись без “этого приёма”. Ведь Babilon мы читаем и пишем как Вавилон, притом, что слово означает Ворота Бога. Ведь названия и прозвища людей переводились вплоть до позднего Средневековья. Ведь наш алфавит происходит от альфабета и так далее.

Поэтому лингвистический анализ очень полезен и даже необходим при изучении допечатного периода истории. Поразительна и необъяснима ненависть историков к лингвистическим выводам как Ньютона, так и Морозова.

3. Астрономия.

Что говорит по этому поводу С.Я. Лурье?

“Этим астрономическим выкладкам Ньютон посвящает целых 20 страниц первой части своей работы. Исходным пунктом для этих вычислений является замечание Евдокса (у Гиппарха, Phaenomena, II, 3) что на сферах (астрономических глобусах) древних точка весеннего равноденствия находилась в середине созвездий Овна, Рака, Скорпиона и Козерога. (На самом деле двух равноденствий и двух солнцестояний. – Авт.) Вследствие предварения равноденствий, открытого тем же Гиппархом и впервые научно объяснённого Ньютоном в 1686 г., точка весеннего равноденствия перемещается примерно на 50" в год. Положение точки весеннего равноденствия при Ньютоне, в 1689 г., отличалось от этого положения, начертанного на сферах древних, на З6^о44'. Разделив З6^о44' на 50" Ньютон получил, что “сфера древних” была составлена за 2627 лет до 1689 г. или за 938 л. до н. э.”

Вера в астрологию всегда накладывала отпечаток на понимание того, как должна протекать история. И как раз борясь с астрологией и привлекая астрономию, И. Ньютон пытался исправить хронологию. Привлекал ее для независимой датировки и Н.А. Морозов. Но он вовсе не абсолютизировал ее возможности, и не собирался ею ограничиваться, а считал одним из методов разведки, после которого наступает время других методов для подтверждения или не подтверждения предполагаемых результатов. Вот его мнение:

“Астрономический метод — для определения времени памятников древности, содержащих достаточные астрономические указания в виде планетных сочетаний, солнечных и лунных затмений и появлений комет. Результат исследования этим методом, захватывающий у меня более 200 документов, получился поразительный: все записи греческих и латинских авторов, отмечающих вычислимые астрономические явления после 402 года нашей эры, подтвердились, и, наоборот, все записи о затмениях, планетных сочетаниях и о кометах (последние я сравнивал с записями китайских летописей Ше-Ке и Ма-Туань-Линь, а сочетания вычислял сам) не подтвердились и привели к датам тем более поздним, чем ранее они считались. То же самое случилось с клинописными астрономическими записями в Месопотамии и с идеографическими в Китае. От древности за началом нашей эры не осталось ничего”.

То обстоятельство, что Н.А. Морозов с детства увлекся астрономией, и позволило ему достичь успехов в истории.

4. Физиология.

С.Я. Лурье:

“Как правильно указывает Ньютон, для этого времени в основу хронологических расчётов кладётся счёт по поколениям: три поколения считаются за 100 лет; каждый аристократический род в Греции вёл счёт своих предков и помнил их имена. Далее Ньютон приводит свидетельство Плутарха в начале биографии Нумы, в котором говорится, что Аполлодор, Эратосфен и многие другие рассчитывали время по царям Лакедемона. Дошедшие же до нас хронологические таблицы: паросская надпись (она известна Ньютону, он цитирует ее как Arundelian marble) и хроника Евсевия в основном восходят к этим двум главным авторитетам древности — к Аполлодору и Эратосфену. Правление каждого царя здесь принималось в среднем равным 33–35 годам. Ньютон собрал огромный материал и из истории древности, и из истории Франции и Англии и показал, что если действительно поколение можно принимать равным 33–35 годам, то правление царя никогда не имеет такой средней продолжительности: его средняя продолжительность 18–20 лет”.

А ведь результат Ньютон получил потрясающий. Причем этот результат полностью совпадает с выводами Н.А. Морозова, пришедшего к похожим значениям исходя из физиологии полового созревания в разных местностях, и предложившего в соответствии с этим поправки к стандартным хронологиям династий.

5. Любовь к формулам.

Ньютон не был бы верен себе, если бы не попытался ввести математику в свое исследование. Выяснив, что древние неоправданно увеличивали свои родословные, он дает формулу, которая должна это учесть и исправить. Он предлагает сократить все даты, более древние, чем образование Персидской империи, в отношении 20:35, или 4:7. Итак, Ньютон рекомендует поступать по следующей формуле: (a – 535) х ⁴/₇ + 535 = ab, где a – традиционная дата, выраженная в годах до н. э.; ab – искомая точная дата).

А ведь даже Эратосфену приписывали желание проверить историю с помощью математики. Эратосфен был уверен, что все природные факты можно упорядочить с помощью здравого смысла и строгой математики. Мы не утверждаем, что эти идеи высказывал некий конкретный человек по имени Эратосфен, но подобные идеи содержатся в средневековых трактатах с именем Эратосфена. Церковь не одобряла таких размышлений, вот и прикрылись именем некоего человека, уже давно умершего.

Идея, что в количествах независимых царств в разные эпохи есть определенный математический порядок, прослеживается в трудах Жана Бодена, Иосифа Скалигера, Дионисия Петавиуса и других. Хронологи этого периода увлекались нумерологией, высчитывая даты для достижения гармонии цифр, а не достоверности истории.

6. Согласование хронологий.

Эта работа обычно остается за кадром. А заключается она, по сути дела, в перестройке существующего “шаблона”. Ньютон каждый раз проверял, не получается ли противоречия между датировками, полученными с помощью всех этих приёмов. Те, кто занимался подобной работой, знает, какой это мучительный и неблагодарный труд, так как он забирает много времени, а результат записывается в несколько строчек. И столь большое время, которое было затрачено Ньютоном на написание своих исторических трудов, состояло в основном из таких согласований, пока, наконец, удалось получить хронологию, как ему казалось, совершенно свободную от всяких внутренних противоречий.

Таковы были методы проверки хронологии, применявшиеся Исааком Ньютоном. Повторим, что если бы нашелся его “Джордано Бруно”, то мы бы сегодня имели хронологическую схему не Скалигера, а Ньютона, которая в отличие от первой содержит научные методы исследования текстов. И через некоторое время, используя новые данные астрономии, лингвистики, математики, а то и дополняя исследование новыми методами, можно было бы продолжать научную работу по уточнению хронологии.

Да ведь так и произошло! Н.А. Морозов, независимо от Ньютона использовав в своей работе некоторые его методы, дополнил их список, и внес в хронологию много нового!

Вот как характеризуются работы Н.А. Морозова по истории в Большой советской энциклопедии: “Теории Морозова, выведенные главным образом из астрономических явлений, которым он придавал чрезмерное значение, находятся в противоречии с историческими фактами”.

Но достаточно было прочитать всего лишь предисловие к 7 тому его книги “Христос”, чтобы разобраться, на чем основывается исследование истории Н.А. Морозовым. Отнюдь не на одной только астрономии: “Основная же цель моей работы, как я уже сказал, была согласовать исторические науки с естественными, установив прежде всего научную хронологию взамен существующей до сих пор скалигеровской. При этом для критического разбора излагаемых в наших первоисточниках сообщений употреблены были мною шесть методов”.

Вот эти методы, за вычетом упомянутых выше статистического, астрономического и лингвистического, в изложении самого Морозова:

Геофизический метод, — состоящий в рассмотрении того, возможны ли те или иные крупные историко-культурные факты, о которых нам сообщают древние авторы, при данных географических, геологических и климатических условиях указываемой ими местности. И этот метод дал тоже отрицательные результаты за началом нашей эры. Так, например, геологические условия окрестностей полуострова Цур (где помещают город Цур, т.е. Царь, по-гречески — Тир) показывают физическую невозможность образования тут, да и на всем Сирийском берегу, от Яффы до Анатолии какой-либо закрытой от ветров или вообще удобной для крупного мореплавания гавани. Значит, и центра мореходства здесь не могло быть, а только в Царьграде. Точно так же и гора Синай, никогда не бывшая вулканом, не подходит для места законодательства Моисея на огнедышащей горе.

Эти методы зафиксированы Н.А. Морозовым в первом и седьмом томах его книги “Христос”; в первом случае указаны только пять, а в последнем все шесть. В девятом томе, до сих пор не издававшемся^*, дан еще один метод, основанный на изучении физических свойств строительных материалов.

Научные дисциплины, образующие в своей совокупности систему наук в целом, распадаются на три большие группы: естественные, гуманитарные и технические науки, различающиеся по своим предметам и методам. Особое место занимает математика. Ее предметом является не какая-либо особая форма движения материи, а абстрактно выделенные (количественные и пространственные) стороны движения и взаимоотношения тел природы. Метод ее построения — аксиоматический. В своем генезисе (зарождении) она была экспериментальной наукой, но сейчас уже не нуждается в экспериментальном подтверждении.

Но среди естественных наук тоже есть особенная: астрономия. В отличие от других она является наукой наблюдательной, а не экспериментальной. И происходит это по той простой причине, что у людей, к счастью, просто нет возможностей проводить эксперименты с космическими объектами. Вместе с тем, моделировать некоторые процессы мы все же можем; этим занимается астрофизика.

Такой же статус, как и астрономия, среди гуманитарных наук имеет история. И та наука, которую развивал Н.А. Морозов — история человеческой культуры в естественнонаучном освещения — призвана играть ту же роль при истории, что и астрофизика при астрономии. К сожалению, при его жизни еще не получил признания вероятностный метод, а тем более был неизвестен нелинейный стиль мышления, предтечей которого и был сам Н.А. Морозов.