Й¬а¦°йї - VIII. Трудность понять судьбу Иоанна, не признав его автором Апокалипсиса

21 November 2024

[Главная] [Поиск] [Форум] [Ссылки] [Линкотека] [Библиотека]

Авторы

А.Т.Фоменко и Г.В.Носовский

Книги

Другие материалы

Друзья
Художник В.Бигдай. Авторский сайт

Темы форума
ИМПЕРИЯ КУНСТКАМЕРА

Счетчики

Исправим ошибки!

Спонсор страницы

VIII. Трудность понять судьбу Иоанна, не признав его автором Апокалипсиса

Н.А.Морозов - Откровение в грозе и буре

VIII. Трудность понять судьбу Иоанна, не признав его автором Апокалипсиса

Читатель видит сам, что "Откровение в грозе и буре" настолько же нужно для понимания жизни Иоанна, насколько и сам он нужен для понимания некоторых мест "Откровения". И Апокалипсис, и жизнь Иоанна являются незаконченными, пока они в отдельности. Вся биография Иоанна без "Откровения" является какой-то сплошной фантасмагорией, где последующие события не вытекают из предыдущих, а одновременные не вяжутся между собою.

Действительно, чем был Иоанн Антиохийский? Сначала ученый язычник с блестящим по своему времени образованием и блестящими перспективами в будущем, затем пустынник-аскет, раздавший все свое имение бедным и обратившийся к созерцанию невидимого мира и мистицизму, а после этого беглый монах, приютившийся в качестве проповедника у оригенитского епископа Флавиана, не признаваемого епископом официальною церковью.

Затем следуют: низвержение царских статуй в Антиохии и немедленная поздка его епископа Флавиана в Константинополь для каких-то оправданий, полный пробел фактов в жизни Иоанна после этого времени до 398 года и вдруг назначение этого оппозиционного и непризнанного проповдника на пост верховного константинопольского епископа, с титулом патриарха и неограниченным влиянием, как раз через два года после вычисленной нами даты составления Апокалипсиса, когда уже успело разойтись значительное количество копий с этой книги!

Потом мы видим: отчаянное сопротивление этому неожиданному возвышению как его самого, так и его антиохийских сторонников, - его похищение из Антиохии и привоз в Константинополь под стражей, чтобы не убежал, - его торжественную небывалую встречу всеми сословиями столицы, - его отказ принять предлагаемое назначение до созвания к нему на собор остальных епископов Востока, - созыв этого собора и единогласное утверждение им Иоанна,- всеобщий порыв населения к eгo базилике в последние три года четвертого века и его проповеди о беспредельном милосердии бога к раскаявшимся грешникам, со странной склонностью возвращаться при каждом удобном поводе к отмененным богом пророчествам.

Затем с первым перевалом в пятый век, когда фиаско апокалиптического пророчества стало явным, следуют одно за другим: бешеное гонение на оригенитов после какой-то его объяснительной поездки в Малую Азию, - назначение над ним суда и его "извержение" всеобщим собором за то, что оскорбил восточную церковь и какую-то Иезабель, тогда как шесть лет тому назад те же самые епископы насильно водворяли его у себя, - непомерно сильная паника во всем населении Константинополя при маленьком, безвредном землетрясении после его изгнания, немедленно приведенного в связь с этим землетрясением, - крики: весь город разрушится, если Иоанн не будете возвращен,- его новое торжественное водворение в противность "извергнувшему" его собору, - его проповеди о уничтожении выставленной на площади статуи императрицы, напоминающие о низвержении при нем же статуй всего императорского семейства в Антиохии, - ссора за это с императрицей и императором, - второй соборный суд над ним с вторичным "извержением" уже извергнутого из церкви, - необычные церемонии при его удалении из города по эшелонам: сначала домашний арест в самом городе, затем заточение по соседству со столицей в Никее, чтобы в случае опасности можно было возвратить его в Константинополь, и, наконец, (уже после смерти будто бы обиженной им императрицы Евдоксии), целый ряд все более и более отдаленных ссылок, вплоть до самой смерти на пути из одного места изгнания в другое еще худшее. Что это, скажите, как не фантасмагория, если мы не будем считать его автором Апокалипсиса?

Но вставьте в хронологическом ряду этих бессвязных по внешности событий "Откровение в грозе и буре", как произведение, написанное им осенью 395 года, и весь этот кошмар сразу обращается в непрерывный ряд фактов, логически и хронологически вытекающих один из другого, и вся личность Иоанна, как автора "Откровения", встает перед нами в совершенно новом и самом ярком свете.

Нам остается теперь только рассмотреть вопрос, каким образом и когда "Откровение" было приписано другому времени и лицу, и каким образом сам автор, "изверженный" двумя всеобщими соборами восточной церкви, попал потом в ее собственные святые?

Односторонние, тенденциозные и неполные материалы, находящееся в нашем распоряжении, позволяют мне отвечать на первый вопрос только с оговоркой. Подлог, конечно, мог быть сделан тысячами разнообразных способов. Но пока какие-либо новые факты не покажут противного, мы можем остановиться только на одном способе, на который мы находим косвенные указания в имеющихся у нас материалах. Вот эти указания.

В Ватикане, в Риме, находится коллекция средневековых книг в латинском переводе, называемая Versio Vulgata. Начало ей, как говорят, было положено папой Дамазом (Damasus), поручившим в 382 году монаху Иерониму перевести на латинский язык все существовавшие тогда священные книги евреев, а также и все произведения проповедников Иисуса-Егошуа, какие тогда имелись или можно было разыскать. Но не следует забывать, что Библия в то время еще не представляла законченного целого, а была простой коллекцией отдельных книг, приписываемых различным еврейским и христианским пророкам и учителям, признанным по тем или иным причинам боговдохновенными, и потому мы не можем сказать, какие книги были в ней в V веке.

Кто же был этот их переводчик Иероним? - Тот самый Иероним Блаженный, с которым мы уже не раз встречались здесь. Это был известный христианский писатель и ревностный коллектор манускриптов. Он родился в Риме около 340 года, а затем переселился в 379 году, вероятно, тоже с коллекторскими и историографическими целями, в Сирийскую Антиохию, где жил в то время и Иоанн. Но только Иоанн (который был на 14 лет моложе его, а следовательно, должен был казаться ему "некомпетентным" в литературе) поступил после 381 года пресвитером к непризнанному господствующей церковью оригениту Флавиану, а Иероним, наоборот, пресвитером (с 379 года) к соперничавшему с Флавианом официальному епископу Павлину. Таким образом, Иероним был противником Иоанна по религиозной фракции и соперником его в качестве христианского писателя.

Над переводом Библии (а, вероятно, и над разысканием и внесением в ватиканскую коллекцию всяких новых посланий, пророчеств и книг, какие можно было приписать в то время апостолам Христа и пророкам древности) Иероним трудился очень долго, вероятно до конца своей жизни, т.е. до 30 сентября 420 года. Таким образом, как утверждают, и произошла Vulgata, хотя необходимо заметить, что коллекция эта постоянно редактировалась заново, вплоть до 1546 года, и не раз пополнялась новыми книгами даже и в средние века.

Когда астрологическое предсказание Иоанна потерпело полное фиаско и Теофил начал соборно проклинать и избивать у себя оригенитов, к нему присоединился, как мы уже знаем, также и Иероним, который (вместе с кипрским епископом Епифанием) стал стремительно изобличать оригенитов и Иоанна. Поэтому было бы странно даже предположить, чтобы при всей своей враждебности к Иоанну и личных счетах с ним в Антиохии, Иероним не участвовал также и в двух соборах, осудивших Иоанна, хотя в имеющихся у меня документах и нет ничего об этом, кроме косвенных намеков.

Но как бы ни было, мы уже знаем, что одно из обвинений против Иоанна на этих соборах заключалось в том, что он будто бы похитил какую-то церковную собственность, и я показал в своем месте, что речь здесь могла быть никак не о золоте или серебре, а только о похищении Иоанном старинных рукописей из того самого монастыря, откуда он после 1-го константинопольского собора "тайно" убежал неизвестно куда.

Понятно, что для принципиального противника и личного соперника Иоанна на литературной почве, каким был Иероним, признание Иоанна не автором, а похитителем и присвоителем таких замечательных книг, как "Откровение", имело двойную ценность. Во-первых, это унижало серьезного соперника и делало Иеронима первым, а не вторым писателем своего времени, а во-вторых, оно давало ему, как усердному коллектору старинных христианских книг, возможность пополнить свою библию Вульгату новыми книгами, отдав важнейшие сочинения Иоанна одному из легендарных апостолов. Вместе с тем (и это еще третий важный довод) оно совершенно снимало с господствовавшей тогда фракции византийского духовенства, к которой принадлежал Иероним, все обвинения, выставленные против нее в "Откровении", так как относило эту книгу совершенно к другому времени и другим врагам и делало ее даже орудием устрашения противников в руках самой фракции Иеронима.

Когда говорят дурное на врага, этому легко и охотно верят даже и в настоящее, более гуманное и объективное время, а не только в грубую старину, когда всякого личного или партийного противника непременно представляли извергом человеческого рода и отказывались наотрез признать в нем хоть одну хорошую черту. Что же удивительного в том, что если, получив решение собора, обвинившего Иоанна, и признав его рукописи за похищенные и присвоенные им произведения непосредственного ученика Иисуса, Иероним немедленно принялся за их перевод на латинский язык и послал затем торжественно в Ватикан для пополнения своей Вульгаты еще при жизни Иоанна ¹⁾.

Иоанн и его приверженцы были поставлены этим, конечно, в самое нелепое положение. Подумайте только: им приходилось оспаривать авторство ни у кого другого, как у любимейшего из учеников Христа, у того самого, который лежал на его груди во время тайной вечери! Но сделать это было бы святотатством в глазах каждого из тогдашних христиан, не бывших очевидцами того, как Иоанн собственноручно писал эти книги. Литературной критики произведений по слогу и содержанию тогда еще не было и в помине. Да и кто же из этих Теофилов, сжигающих александрийские библиотеки, или остальных тогдашних писателей, повсюду старавшихся истреблять, а не опровергать книги своих противников, решился бы разыгрывать тогда Бауера, Штрауса или других еще более радикальных исследователей современной рационалистической школы?

Вот почему, может быть, и сами сторонники Иоанна скоро после его смерти бросили всякие такие попытки и удовольствовались примирительной легендой, которую мы уже привели в начале биографии Иоанна, - легендой о том, как любимый из учеников Христа, апостол Иоанн, передал этому позднейшему Иоанну в антиохийском монастыре "свиток с божественным Апокалипсисом", для того чтобы он узнал из него и поведал людям всю глубину премудрости. Легенда эта как бы говорит: автором этой книги был, конечно, любимейший из учеников Христа - кто осмелится в этом усомниться! - но и наш Иоанн не обманщик: он лично и таинственным образом получил все это от первого Иоанна, во время своего пребывания в малоазиатском монастырь, а никак не украл оттуда при своем побеге!

В этот же период борьбы с Иоанном за авторство его книг были, вероятно, сфабрикованы и те несколько указаний на "Откровение" от имени писателей II и III веков, которыми Теофил и его бесцеремонные помощники на соборе поддерживали, можно думать, свое обвинение ²⁾. Для старинных легковерных и невежественных епископов и пресвитеров, неспособных отличить свежеприготовленного папируса от лежавшего сто или двести лет и желающих во что бы то ни стало обвинить Иоанна, каждый такой документ являлся несомненной его уликой.

Таким путем, вероятно, и был Иоанн еще при своей жизни лишен на Константинопольском соборе 403 года права авторства на свои собственные книги.

Затем прошли годы. Замечательная личность Иоанна, его слава как вдохновенного проповедника, которой никто не мог у него отнять, его трагическая судьба и смерть на пути из одного места ссылки в другое, худшее, должны были окружить его ореолом в глазах всех христианских фракций, не принадлежавших к господствовавшей тогда в Византии николаитской церкви. На Западе он вскоре признан был святым неучаствовавшею в гонениях на него римскою церковью. Bcе фракции, кроме николаитской, уже давно считали его таким. И вот через тридцать лет после его смерти с ним случилось то же, что и со многими другими пророками древности, гонимыми при жизни. Сама его "великая продажница, Иезабель и Иродиада", чувствуя неудобство бороться с ним после его смерти, вдруг объявила свои собственные соборы над ним не имеющими никакого значения.

Обезвредив его для себя отнятием важнейших сочинений и утверждением, что в своих речах он боролся вовсе не с ней, а с давно умершей императрицей Евдоксией, она неожиданно причислила его в средин V века к числу своих собственных "святых". Взамен отнятых сочинений ему приписали ряд других, от многих из которых он, вероятно, пришел бы в ужас. Как под легендарным именем поэта Гомера собирались в древности всевозможные героические поэмы, образуя "Илиду", "Одиссею" и даже "Войну мышей и лягушек", так и под именем Иоанна стали коллектироваться в средние века, кроме его действительных произведений, еще различные речи византийских ораторов, имена которых затерялись. И вышло, неожиданным образом, как будто сам Иоанн произнес целый ряд толкований на некоторые из своих собственных сочинений.

Финалом же всей этой эпопеи взаимных подлогов, ссор, искажений и непримиримых противоречий, подобной которой, можете быть, еще не было в истории, явился через полтораста лет (553 г.) новый константинопольский собор. Он предал анафеме Оригена и его книги, а его последователей, Иоанна и Олимпиаду, так и оставил в числе своих святых. Написанный под его влиянием Юстинианов кодекс (565 г.) приравнял всех астрологов к отравителям.

¹⁾ "II faut noter que jusqu'a Justinien (VI siecle), l'Eglise d'Antioche n'a admis ni la seconde epitre de Pierre ni la deuxieme et la troisieme de Jean, ni l'epitre de Jude, et il est probable qu'elle rejetait aussi l'Apocalypse" (Aime Puech: St. Jean Chrysostome et les moeurs de son temps. Paris, 1891, page 161).

²⁾ Некоторые из таких указаний сохранились и до сих пор, и по-прежнему приводятся в подтверждение древности "Откровения". Так, например, говорят, что на принадлежность его "рыбаку Иоaннy" есть отдельные указания в некоторых речах или поучениях, приписываемых Папию Иеропольскому, Юстину Философу, Иренею Лионскому и самому Оригену, а отдельные возражения против этого есть в речах, приписываемых Дионисию Александрийскому (III век) и Евсевию Памфику Кессарийскому (IV век). Однако, "А п о к а л и п с и с И о а н н а", как мы доказали астрономическими способами, появился после грозы 30-го сентября 395 юлианского года, Поэтому, конечно, не могло быть и упоминаний о нем ранее указанного времени. Но кроме него могли быть другие, не дошедшие до нас "Откровения" разных астрологов, к которым могут относиться подобные указания.

< Пред.		След. >

[Главная] Н.А.Морозов Откровение в грозе и буре VIII. Трудность понять судьбу Иоанна, не признав его автором Апокалипсиса

© 2001-2024. Все материалы сайта являются интеллектуальной собственностью их авторов.
Права на электронные версии - Кирилл Люков, http://imperia.lirik.ru.
Публикация, перепечатка без разрешения правообладателя, цитирование без указания автора - запрещены.
Сделано в Лаборатории сайтов